Почему мы не понимаем подростков?
Социальная психология. Почему мы не понимаем подростков?
Подростковый возраст нередко сравнивают с зоной турбулентности: «трясти» начинает не только тех, кто непосредственно в нее попадает, но и тех, кто рядом, в первую очередь – родителей. И все же «странное» поведение подростков поддается расшифровке, а наши, взрослые, реакции на него вполне объяснимы. Проанализируем причины родительского непонимания и страхов.
Мы ревнуем
Многим из нас непросто принять тот факт, что наши дети взрослеют, становятся сексуально привлекательными, вступают в интимную жизнь. Мы требуем, чтобы они прилично выглядели и хорошо учились, были любознательными, не злились и не хамили. Мы осуждаем «развязность» и «распущенность» своих детей… Кажется, что мы тревожимся о них, но на самом деле нами управляют собственные страхи. И прежде всего – боязнь постареть и остаться в одиночестве, в «опустевшем гнезде»…
Наши дети меняются и внешне, и внутренне, но мы не всегда готовы видеть в подростке нового человека, у которого все иное – тело и эмоции, цели и идеи. Осуждение его поведения и внешнего вида позволяет нам сохранять иллюзию неизменности своей жизни: мы продолжаем относиться к нему как к беспомощному ребенку и при этом непроизвольно соперничаем с ним, доходя порой до настоящей войны. Сказка о Белоснежке – прекрасный пример этой коллизии: мачеха пытается избавиться от падчерицы, чтобы сохранить за собой статус единственной соблазнительной женщины. Но пример с дочерью и мачехой – это крайность, а вот что рассказывает 17-летняя Яна: «Когда мне исполнилось 15, за лето я вытянулась на 10 см, у меня выросла грудь... Мама стала придираться к моим друзьям, манере говорить, внешности, нередко унижала меня и высмеивала при всех. Я поняла, что больше не могу ей доверять, мне было одиноко и обидно…»
Александра, 45 лет, мать Андрея
«Мы стараемся все проговаривать»
«У нас с сыном было настоящее противостояние. В 13 лет мне пришлось лишить его похода на дискотеку, потому что он врал из-за оценок, в 14 – наказать за найденные в кармане сигареты… Но мы смогли заключить пакт о доверии, который оба соблюдаем. Если я говорю «да», я не меняю своего решения. Если он нарушает договор (например, не звонит, когда не успевает вернуться домой вовремя), он знает, что в другой раз ему будет запрещено пойти туда, куда ему хочется. Для меня важно научить его заботиться о себе и брать на себя ответственность за последствия своих действий. Я не запрещаю ничего просто так, без причины, от самодурства. Мы стараемся все проговаривать друг с другом. Бывает, что и ссоримся, но не переходим на личности. Для меня сейчас главное – быть готовой к диалогу, быть открытой, поддерживать его, стараться понять – в любом случае».
Андрей, 17 лет, ученик 11-го класса
«Про подростков говорят много глупостей!»
«Примерно лет с 12 мне стало трудно разговаривать с матерью, я огрызался, иногда хамил ей. Если ты и сам не всегда можешь договориться с собой, когда надо понять, кто ты вообще такой в этом мире и чего стоишь, все-таки хочется больше свободы. Но если бы мать вообще молчала, не задавала бы мне вопросов, наверное, было бы хуже… Сейчас мы нормально общаемся, я могу с ней что-нибудь обсуждать или говорить, с чем не согласен. И ничего, что наши мнения могут быть совершенно разные. Взрослые про нас много чего говорят: «пофигизм» у нас, «бескультурье». Все это фигня, мы нормальные! С родителями бывает особенно трудно, когда они тебя не воспринимают всерьез. Ну как при этом им что-то объяснять, с ними соглашаться? Тогда приходится реагировать...прямолинейно».
Они делают все, чтобы их не понимали
Куда же делся тот ребенок, которого мы растили, с которым были так близки? Почему он теперь так странно и вызывающе себя ведет, экспериментирует с прической и одеждой, грубит, курит, включает музыку на полную громкость? Словом, всеми возможными способами он провоцирует взрослых (братья и сестры подростка могут воспринимать происходящее с юмором или раздражением, но это не задевают их за живое).
Не умея найти точных слов для выражения чувств, которые он испытывает, подросток намеренно искажает свою речь. С претензий к лексике начинается разобщенность с родителями. Митя, 16 лет: «Прикольно разговаривать с приятелями по телефону на нашем «секретном» языке, когда меня слышат родители: они ничего не понимают и начинают психовать, требуют, чтобы я «говорил нормально»...» В период полового созревания подростки эмоционально очень нестабильны: их настроение может меняться несколько раз в течение часа. Они (особенно мальчики) чаще утомляются, становятся раздражительными и ранимыми. Любую критику в этот момент воспринимают как еще одно подтверждение нелюбви к себе. Парадокс: подростки ищут себя, пробуя то и это, продвигаясь рывками и отступая назад, создают себя, окружая свой мир завесой тайны.
Почему мы не понимаем подростков?
|
