Истина и наука
Истина и наука
Р. Штейнер
посвящает автор
с чувством горячего восхищения
Предисловие
Современная философия страдает нездоровым Кантовым вероучением. Настоящая работа призвана внести вклад в его преодоление. Было бы кощунством, когда бы мы пожелали принизить бессмертные заслуги этого человека перед немецкой наукой. Однако нам следовало бы наконец понять, что мы будем в состоянии заложить основание действительно удовлетворительного мировоззрения и воззрения на жизнь лишь тогда, когда решительным образом противопоставим себя этому уму. Ведь что совершил Кант? Он показал, что лежащая за пределами мира наших чувств и разума первооснова вещей, которую его предшественники отыскивали с помощью неверно понятых понятийных схем, недоступна для наших познавательных способностей. Из этого он вывел, что наши научные устремления должны оставаться в пределах того, что доступно опыту и не в состоянии подступиться к познанию сверхчувственной первоосновы, "вещи как она есть". Однако что, если эта "вещь как она есть" вместе с потусторонней первоосновой – лишь призрак? А ведь легко понять, что так оно и есть. Стремление отыскать глубочайшую сущность вещей, их первопринципы, неотделимо от человеческой природы. Оно лежит в основании всей научной деятельности.
Однако нет ни малейшего повода к тому, чтобы отыскивать эту первооснову вне данного нам чувственного и духовного мира, покуда всестороннее обследование этого мира не покажет, что внутри него присутствуют такие элементы, которые ясно указывают на влияние извне.
В настоящей работе мы попытаемся провести доказательство того, что нашему мышлению достижимо все, что следует привлечь для объяснения и постижения мира. Предположение принципов нашего мира, находящихся за его пределами, оказывается предрассудком иссохшей, живущей в тщетном догматическом помрачении философии. К этому результату должен был бы прийти Кант, когда бы он действительно обследовал, на что годится наше мышление. Вместо того он обстоятельнейшим образом доказывал, что само устройство наших познавательных способностей делает нас неспособными достичь последних принципов, находящихся за пределами нашего опыта. Однако у нас нет никаких разумных оснований для их помещения в такую потусторонность. Кант и вправду опроверг "догматическую" философию, однако не поставил ничего на ее место. Поэтому следовавшая за ним по времени немецкая философия развивалась всецело в оппозиции Канту. Фихте, Шеллинга, Гегеля не слишком-то заботили обозначенные их предшественником границы нашего познания, они искали первопринципы вещей внутри посюсторонности человеческого разума. Даже Шопенгауэр, который хоть и утверждает, что результаты кантовской критики разума представляют собой вечные, неопровержимые истины, не смог не отправиться на отыскание последних мировых оснований собственным путем, сойдя с дороги своего учителя. Фатумом всех этих мыслителей было то, что они стремились достичь познания высших истин, не закладывая для такого предприятия основ природы самого познания. Поэтому гордо вознесшиеся мыслительные построения Фихте, Шеллинга и Гегеля стоят, не имея под собой фундамента. Однако его отсутствие пагубно сказывалось на мыслительных ходах самих философов. Не зная, каково значение чистого мира идей и в каких отношениях он находится с областью чувственного восприятия, они нагромождали заблуждение на заблуждение, односторонность на односторонность. Не удивительно, что излишне отважные системы не смогли противостоять нападкам со стороны эпохи, враждебной философии, и много доброкачественного, что в них имелось, было безжалостно отброшено вместе с негодным.
Нижеследующие рассуждения должны помочь ликвидировать указанный пробел. Цель их не в том, чтобы, подобно Канту, показать, что познавательным способностям недоступно; они должны обнаружить, что им на самом деле под силу.
Результат этих изысканий состоит в том, что истина не есть, как принято считать, идеальное отражение чего-то реального, но представляет собой свободное порождение человеческого духа, которого бы вообще нигде не было, когда бы мы сами его не произвели на свет. Задача познания заключается не в том, чтобы повторить в понятийной форме то, что где-то уже существует, но чтобы создать совершенно новую сферу, которая лишь вместе с чувственно данным миром и образует полную действительность. Тем самым высшая деятельность человека, его духовное творчество, оказывается органически включенной в общий ход мировых событий. Без такой деятельности ход этот невозможно было бы мыслить в качестве завершенной в самой себе цельности. Человек – не праздный наблюдатель происходящего в мире, лишь повторяющий в своем духе, в образной форме, то, что делается в космосе и без его участия, он деятельно сопричастен к творению мирового процесса; и познание – совершеннейший член в организме универсума.
Истина и наука
|
|
|
Назад в раздел
Самые интересные новости:
загрузка...
|
