all-of-all.ru
Посмотреть
Статьи

Наши друзья

Спецпредложения интернет-магазина

Пьер Абеляр


 Николай Баранов, 23.04.2012 18:01:40
Пьер Абеляр


(Нет голосов)
502 просмотров
В избранное
Комментировать(0)

Пьер Абеляр



Пьер Абеляр (1079-1142)


А. родился в 1079 г. близ Нанта в местечке Пале, Palasis (Palatium, откуда эпитет doctor Palatinus), в рыцарской семье.

Он получил редкое для того времени образование, в котором навыки военного искусства и светского обращения сочетались глубиной научных знаний-поскольку могла дать их тогдашняя школа. Талантливость А. дала ему возможность глубже современников постичь дух античной философии . Интерес к знанию захватил его душу, и еще в ранней молодости он навсегда" сменил меч рыцаря на оружие диалектики". Пройдя полный курс средневекового учения под руководством Росцеллина, он в 20 лет очутился в Парижской соборной школе, которую вел архидиакон Notre-Dame Гильом де Шампо.
Учитель принял талантливого ученика с благожелательством, но оно скоро сменилось разрывом, когда, пользуясь свободой общения аудитории с профессором и принятой в ней формой диспута, А. стал вызывать учителя на философские споры, из которых выходил победителем. Он умел искусно защищать оригинальную позицию, какую занял в волновавшем науку и церковь вопросе об универсалиях, т. е. о природе общих и отвлеченных понятий.

По этому вопросу шла борьба между номиналистами и реалистами. Как более гармонирующее с религиозными идеями, учение реалистов было признано в церковной науке. А. выступил против обоих учений с собственной теорией, которую философия обозначила именем концептуализма, Она, по-видимому, заключалась в смягченном номинализме: реальны отдельные предметы, но и общие имена-не пустой звук: они соответствуют тому понятию, концепту, которое, по сравнении отдельных предметов, образует нашу мысль и которое имеет своеобразную духовную реальность.
Гильом де Шампо был "реалист".

В борьбе с ним А. неоднократно вынужден был покидать Париж. В 1108-13 гг. он открывает самостоятельные курсы (всегда имевшие блестящий успех) в Мелене и Корбее; снова вступает в ряды учеников и соперников Гильома де Шампо, заставляет его отказаться от его философской позиции и доводит назначенного Шампо профессора-заместителя до того, что тот добровольно сходит с кафедры, уступая ее А. Мы видим его еще в Лане, в аудитории столпа реализма Ансельма Ланского, которого он также подрывает своими возражениями и публично характеризует как "рутинера и ритора, наполнявшего дымом свой дом, когда хотел его осветить"; затем снова в Париже, где он "разбивает ученый лагерь на горе Св. Женевьевы, чтобы осаждать оттуда врага". Осада кончилась капитуляцией неприятеля. Гильом закрыл свою опустевшую школу, ученики которой перебегали к А.; наконец, старейшая парижская аудитория-школа "Notre-Dame"-досталась А. как профессору и руководителю.
В полном расцвете сил, владея редким искусством ясной и смелой постановки самых запутанных вопросов, чисто французской способностью мягкого, изящного изложения, красотой слова и неотразимым личным обаянием, А. привлекал тысячи восхищенных учеников со всех концов Запада.

Большинство европейской "интеллигенции" той поры прошло через его аудиторию. "Из нее вышел один папа, 19 кардиналов, более 50 епископов Франции, Германии и Италии; в ней выросли Петр Ломбардский и Арнольд Брешианский" (Гизо).
Слава привела за собой богатство. До тех пор суровый и целомудренный А. теперь только узнал радости разделенной любви. "В то время, -- рассказывает он в автобиографическом сочинении "Historia calamitatum mearum" ("История моих бедствий"), -- жила в Париже молодая девушка по имени Элоиза... Прекрасная собою, она еще более блистала умом, нежели красотою". Дядя ее, каноник Фульбер, желая дать ей наилучшее образование, пошел навстречу предложению А., принять его к себе в дом как нахлебника и домашнего учителя. "Так Фульбер отдал нежную овечку голодному волку. Он полагался на невинность Элоизы и на мою репутацию мудрости... Скоро мы имели одно сердце. Мы искали уединения, которого требует наука , и, далекая от взоров, любовь наша наслаждалась этим уединением. Перед нами лежали открытые книги, но в уроках наших было больше слов любви, чем наставлений мудрости, больше поцелуев, чем правил науки... В нашей нежности мы прошли все фазы любви". Для аудитории А. не было тайной увлечение учителя.

Пьер Абеляр
 Николай Баранов, 23.04.2012 18:01:40

Назад в раздел

Самые интересные новости:

загрузка...